Восход Если верить Гуглу, длительность дня 12-го декабря в Подмосковье составляет семь часов и четыре минуты.

Когда мы с детьми выходим из дома и садимся в машину, по всем признакам — интенсивности света, скорости падения снежинок, неподвижности лип, пятнам теней на сугробах — очевидно, что где-то там, за патиной туч, ещё не взошло солнце. Дорога в область полна габаритных огней и светофоров. Пап, где мы сейчас? Ты же прекрасно знаешь: Нахабино, Дедовск, Садки. Милые Садки, они не перестают быть объектом шуток! Посмотрите, какие деревья: как перья — ветви в инее.

А вот и Истра. Ура, Истра, наконец-то НОС! Мы успеваем приехать сюда из Опалихи, избавиться от верхней одежды, поприветствовать Вадима Александровича, Василису и Любу, найти себе утренние занятия, поприветствовать Алекса, Влада, Льва, Родиона, Тёму, Даню, Лену и Ваню — и только тогда, наконец, за своим непролазным балахоном восходит — 8.54 — солнце.

Солнце ползёт по небосклону — 9.05, 9.07 — Тая говорит, что у неё пропали карты — 9.12, 9.18 — начинается завтрак — 9.26, 9.30 — приходит Диана. Сегодня её день. Она изобрела половинчатые дни рожденья. Сегодня ей ровно десять и шесть, десять с половиной. Летом школы не будет, поэтому поздравлять мы намерены её теперь. Мы качаем Диану и бережно опускаем на пол. Завтрак заканчивается. Дети остаются внизу, дети уходят наверх. 9.36. Из преподавателей я да Вадим Александрович: Аня и Ильяс едут из Москвы, им можно чуть позже.

9.48. С трёхминутной задержкой начинается общий сбор. Говорим о воровстве и частной собственности, об уроках и проектах, о предстоящем Новом годе, о помощи младшим в реализации их проектов, назначаем дату новогоднего праздника.

10.10. Приезжает Аня.

10.20, 10.30. Обсуждение ещё идёт.

10.43. В общей сложности сбор продолжается почти час. Обычно к этому времени мы устаём и заканчиваем, лишь бы закончить поскорее и отправиться на занятия. В этот раз всё иначе. Собрание настолько конструктивно, а обсуждение настолько продуктивно, что усталости не чувствуется вовсе — наоборот, чувствуешь вдохновение, прилив сил. Я говорю об этом ребятам, и они соглашаются со мной. Кажется, мы немного научились слушать друг друга.

10.47. Обсуждены насущные вопросы. Дружно проголосовав за окончание общего сбора, расходимся по занятиям.

Там где-то солнце движется по своей низкой траектории, встаёт над домом из-за спины. Перешагнёт ли его, не вывалится из занавес, не скатится по крыше в снег?

По расписанию должны заканчиваться первые занятия: чтение и письмо у кроликов, человек путешествующий у экстремалов, у жрыцарей — английский. Но мы только разошлись. Аня со старшими, не теряя минут, заперлась в жрыцарской комнате. Ильяс и я спустились вниз. Захар с Гришей и Владом засели за проект — красить декорацию.

10.52. Тёма спрашивает, будет ли у меня с экстремалами занятие. Я отвечаю, что по расписанию у них сейчас должен быть Ильяс. Но Ильяс занят с кроликами. Они сидят возле шкафчика на полу, он им что-то увлечённо рассказывает, они его увлечённо слушают. Окей. Я созываю всех незанятых экстремалов — Родиона, Тиму, Диану — и мы впятером вместе с Тёмой поднимаемся наверх. Как-то сама собой у кого-то из нас возникает идея придумать квест. Хорошо — 11.05 — давайте придумаем.

Когда здесь не было дома и не было города, а рос лес, в лесу жили три духа. Тогда ещё не было людей.

Однажды с неба упал ангел, а крысы-черти ему отгрызли крылья.

Духи нашли ангела и решили ему помочь. Они захотели сделать ему крылья, но не знали, из чего у ангелов крылья, и поэтому сделали целых три пары — из волос, ваты и листьев салата.

Ангел поблагодарил их и соединил три пары крыльев в одну.

Он сказал, что всё равно не может подняться на небо, потому что к него нет сил.

Тогда духи нашли в лесу три конфеты и накормили ими ангела.

Ангел поблагодарил их, поднялся на небо и сказал, что может исполнить любое желание каждого из духов.

Духи пожелали стать людьми. И ангел превратил их в людей, и с тех пор стали они помогать другим людям.

Один дух был небритый.

Другой — с длинными белыми волосами.

А третий изобрёл деньги.

Те, кто найдёт одного из духов, может в течение часа загадывать ему любые желания.

Так главными призами квеста стали три преподавателя, по одному для каждой из групп-соучастниц.

Экстремалы, сочинив квест и нарезав бумажек для жеребьёвки (чтобы определить, кто из ребят в какую поисковую группу попадёт), отправились на занятие с Аней, к жрыцарям пошёл Ильяс, а кролики, послушав песенку-считалку, занялись математикой.

12.23 — солнце в зените, ровно посредине своего околоземного пути. Влад просит меня почитать с ним. Читает «Квака и Жаба». Сам. Ещё два месяца назад он с трудом соединял буквы в слова, сейчас прочитывает за раз несколько небольших квак-и-жабовских страниц. Потом пишет историю про танкиста.

«Слово „танк" я умею писать чуть ли не с рождения», — признаётся он мне.

До кроликов я сегодня так и не дохожу. Ничего: завтра у них будет литературный и театральный день. Позанимавшись с Владом, отправляюсь наверх — монтировать.

Снизу через весь дом до комнаты жрыцарей доносится Ванин голос: «Обед! Обед!»

Жрыцари досчитывают плотность населения Японии в средние века, сопоставляют с плотностью населения современной Москвы и отправляются вниз. Я ставлю видео конвертироваться и спускаюсь следом.

Вопрос жизни и смерти. Пока солнце медленно и незаметно продолжает клониться к западу, большая часть детей успела покончить с обедом и разбежаться: спасибо, Люба! — тарелка в раковине — глядишь: и за столом осталось только пять человек.

Вопрос жизни и смерти, кричу я.

Даня откликается: Что случилось?

Зови всех, говорю. Вопрос жизни и смерти.

Что случилось? — подходит Захар.

Что случилось? — говорит Родион.

Они спрашивают, но наверняка знают, в чём дело.

13.30. Дело страшное: с самого восхода солнца мы как следует не поздравили Диану с десяти-с-половиной-летием. Поздравляем. Обнимаем. Говорим. Диана благодарит, и начинается квест, внутри которого будет подготовленное полуименинницей угощение.

Квест закончен. Дети получают в подарок на час Ильяса, меня и Аню.

14.45 Аня занимается с кроликами. Ильяс, как разбитый француз, заснеженный, бегает от детей по двору. Я, привязанное колготками к столу чудище, охочусь за морковками. В таком виде меня застаёт Вася, пришедший после школы позаниматься дополнительным русским.

Начинается дополнительное занятие с двумя подростками, Васей и Евой. Никто из нас троих, сидящих на низких стульчиках возле низких столиков в комнате морковок, ещё не знает, как пройдёт последний час этого светового дня. На столе лежат отзыв Евы о НОСе, «Последний самурай» Хелен Девитт и «Квак и Жаб», которые оставил в общей зоне Влад, а я захватил на занятие невзначай.

Ева прочтёт своё интересное сочинение, я прочитаю им с Васей рассказец для малышей, почти час мы будем говорить о проблематике, психологизме, композиции, стилистике этого произведения, об особенностях его восприятия, предложим альтернативные варианты развития событий, сравним эти свои истории с авторской — и, когда в 15.56 солнце, так никем за весь день и не замеченное, уйдёт за горизонт, мы вернёмся к мысли о планировании, о роли и важности расписания в повседневной жизни человека — и много позже, вечером, стоя на хрУщеве и скрипеве платформенного снега, я, ожидающий электрички, подумаю, что хорошим день складывается не тот, в котором мы следуем букве предписания, а тот, где мы скользим, как солнце, по колее, о которой наперёд не знаем ничего, но которую безошибочно чувствуем тонким внутренним чутьём. Так гладко внутри, когда складывает пазл, и всё на столе ровно, и вокруг светло.